Можно сказать, что "наконец-то", потому что сына подружка родила в 19 лет, а вот внука дождалась, когда сыну исполнилось аж 32 годика.
Вся лента в поздравлениях, лайках, смайликах...
Но история радостного дня, кроме праздничной стороны, имеет изнанку.
В этот же день умерла подружкина мама.
Человеком она была сложным, последние лет пять, после инсульта - невыносимым.
Сиделки, которые не сбегали от вредной старухи в слезах и соплях в скором времени, сбегали чуть позже.
Круговорот сиделок в той природе, от которой милости дождаться было немыслимо, был бесперебойным.
Подружкина мама ругалась и даже дралась, насколько ей это позволяло нахождение в коляске.
Она отравляла подруге жизнь с юности - с чего бы той выходить замуж в восемнадцать...
Вмешивалась потом, после развода, в её взрослые отношения, и даже разрушала их, когда приезжала в гости.
Но она всегда, всегда-всегда была на стороне дочери, каменной стеной, непобедимым тылом, опорой без оговорок.
Мамочка, которая была диктатором, была, однако, и прочным фундаментом, на котором выстроились все успехи подружки (их много, успехов, много).
Подружка планировала жизнь после выхода на пенсию так, чтобы жить с мамой, потому что все дети верят в бессмертие своих родителей, в любом возрасте.
И вот мамы больше нет.
Зато есть внук.
Сибиряк, здоровяк, четыре кэгэ, однако.
И с одной стороны моя подружка - девочка, оставшаяся одна-одинёшенька в целом мире, а с другой - бабушка, настоящая!
Бабушкой быть круто.
Но горе, конечно, пока перевешивает.
Внук - это ещё совершенно незнакомый человек, и более того, внуков может быть и два, и даже три. А мама это мама.
Одна.
Незаменимая.
